Переговоры Лукашенко и Путина в Сочи длились 6 часов. И это единственное достижение?
По итогам переговоров Лукашенко и Путина в Сочи не было заявлений, не известно о каких-либо договоренностях или прорывах. О просьбе Минска в 3 млрд долларов также в течение дня не упоминалось. Главным достижением, судя по восторгам телеграм-канала, близкого к пресс-службе Лукашенко, стала длительность встречи — 6 часов. TUT.BY собрал мнения экспертов о том, зачем нужны были эти переговоры и что будет дальше с отношениями Минска и Москвы.
Фото: пресс-служба Кремля
«Отношения Москвы и Минска переходят в формат позиционной, растянутой борьбы»
Основатель «Сильных новостей» и Mogilev. Online журналист Петр Кузнецов еще до начала переговоров в своем телеграм-канале написал, что конкретно от этой встречи ожидать чего-либо прорывного не стоит. Отношения Кремля и Минска сейчас стоит рассматривать в среднесрочной перспективе.
— Я не сомневаюсь в том, что уход Лукашенко в контролируемой форме — в интересах Путина и является одной из его целей по Беларуси. Потому что Путин ни при каком раскладе не захочет риска ситуации, в которой сам он перестает править Россией, а Лукашенко останется править в Беларуси со всем пакетом межгосударственных договоренностей и в рамках пусть и полумертвого, но формально существующего Союзного государства. У меня нет никаких сомнений в том, что Путин готов в какой-то момент покинуть пост под гарантии и при условии сохранения власти в руках созданной им группировки. Это может быть и через 15 лет, но, думаю, готов он к этому морально и готовится политически. Второй момент: все смертны, случиться может что угодно, да и в интернете полно слухов о нехорошем состоянии здоровья президента России. Слухи могут быть слухами, но возможный форс-мажор никто не отменял и, следовательно, такой риск, — считает Кузнецов.
В политическом пространстве, которое Россия еще как-то сохраняет за собой (как минимум Казахстан и Беларусь как действующие союзники), Кремль совершенно очевидно нацелился на плавный транзит от действующих глав к преемникам по казахскому сценарию. В этом раскладе власть остается за действующими акторами и под определенным контролем Кремля, не происходит революций и, следовательно, не появляется окна возможностей для прозападных сил.
Фото: Telegram-канал «Пул первого»
Именно в силу описанных причин, по мнению Петра Кузнецова, Кремль не мог допустить, чтобы Лукашенко смела улица, почему и вступился за него в августе. С другой стороны, Кремль кровно заинтересован в его постепенном и контролируемом транзите — откуда и взялась тема реформы и досрочных выборов.
— Однако же все мы понимаем, что это Путин может быть готов или не готов покинуть пост, а Лукашенко — не готов и не будет готов. Мы сейчас наблюдаем это на примере того, как зажевывается тема реформы, а о досрочных выборах уже никто вообще не вспоминает. И такой расклад, думаю, сохранится на некоторое время вперед. Поэтому, очевидно, отношения Москвы и Минска переходят в формат позиционной, растянутой борьбы с множеством тем для торга, переговоров, конфликтов. И во всем этом процессе встречи, подобные сегодняшней, всегда будут иметь какой-то смысл, ничего не меняющий сейчас, но, возможно, способный на что-то повлиять в будущем, — пишет журналист.
При этом не стоит исключать, что по мере того, как Лукашенко все больше будет выхолащивать идею конституционной реформы и досрочных выборов, этот сценарий все больше будет утрачивать актуальность и постепенно сходить с повестки дня. Соответственно, не стоит исключать и того, что Москва будет искать либо создавать новые рычаги и точки давления на Минск. В этой игре у каждого свои цели: у Лукашенко — остаться во что бы то ни стало, у Москвы — убрать его, но не любой ценой, а так, как выгодно и нужно ей.
Кузнецов считает, что сейчас в Беларуси на первый план выходит не протестная активность (которая тоже обязательно должна быть), а политическая работа структур, порожденных не победившей пока революцией.
— Как минимум это может выражаться в получении более решительной поддержки от их международных партнеров и формулировании достаточно внятного предложения перемен, с учетом ставших сейчас очевидными фактов, — такого предложения, в которое поверят и люди, чтобы продолжать протестовать, и чиновники с силовиками, без которых полная победа в трехсторонней борьбе, где каждый сам за себя, невозможна, — считает Кузнецов.
«Обыграть империю в дорожные карты — немыслимое дело»
Политический обозреватель Александр Класковский отмечает один важный момент: на переговорах в Сочи Александр Лукашенко неожиданно заговорил о дорожных картах интеграции. Тех самых, на которых союзники поскользнулись, как на банановой кожуре, в декабре 2019 года.
Пресс-служба Лукашенко сообщила, что он «напомнил, что ранее было обозначено порядка 30 направлений по развитию сотрудничества, дорожных карт. И ранее главы государства, встречаясь в Сочи, договорились, что правительства двух стран поработают над ними — подновят и модернизируют».
— Судя по всему, речь идет о предыдущих переговорах, которые состоялись в этом курортном городе 14 сентября прошлого года, когда Беларусь еще сотрясали мощные протесты. Самым громким итогом той встречи стало согласие Путина дать кредит в полтора миллиарда долларов. А вот то, что стороны условились вернуться к дорожным картам так называемого углубления интеграции, как-то не афишировалось, — пишет Класковский.
Обозреватель напоминает, что в конце 2019-го стало ясно, что с углублением интеграции, которое предполагали торжественно подписать к 20-летию Союзного государства, не срослось, праздник сорвался. Потом были проблемы с нефтью, и Москва, надо думать, затаила обиду на строптивого партнера.
— А потом грянули белорусские протесты. И в сентябре в Сочи Лукашенко, по мнению многих комментаторов, оказался в очень слабой позиции. Если бы Путин его не поддержал, не пообещал ему вооруженную подмогу после 9 августа, когда на улицы массово вышли белорусы, посчитавшие, что президентские выборы сфальсифицированы, то кто знает, усидел ли бы в своем кресле человек, правящий Беларусью с 1994 года. И вот, как теперь выясняется, именно тогда в Сочи было решено вернуться к дорожным картам интеграции. Можно с большой долей вероятности предположить, что тему реанимировала российская сторона. Как было не воспользоваться уязвимым положением своенравного партнера, прежде крутившего носом? — задается вопросом обозреватель.
Упоминание дорожных карт на нынешней встрече в Сочи, по мнению Класковского, очень похоже на отчет перед тем, кто инициировал тему. Хотя некоторые аналитики считают, что Лукашенко сейчас сам поднял эту тему, чтобы сделать реверанс перед Кремлем.
Эксперт также обращает внимание на то, как по-разному процитировали Лукашенко его пресс-служба и российское информационное агентство: в версии ТАСС слова Лукашенко звучат несколько иначе, в них дважды упоминается о 33 дорожных картах.
— Случайно ли белорусская сторона в официальном сообщении опустила это число? Дело в том, что оно способно снова возбудить щекотливые вопросы. Ведь в декабре 2019-го якобы договорились обсуждать только 30 карт. Теперь, получается, их количество выросло? Так не вошла ли в это количество та самая особенно грозящая суверенитету 31-я карта с единой валютой и наднациональными органами? Стоит ожидать, что сейчас белорусское руководство станет заверять: никакой угрозы суверенитету нет, мы-де ведем чисто экономические переговоры. Да и якобы чисто экономическая интеграция при колоссальной разнице весовых категорий двух стран ведет к усилению опасной зависимости Беларуси от России. Комментаторы подчеркивали, что не только скандальная 31-я карта грозила обкорнать белорусский суверенитет. В частности, у независимых экспертов вызывало тревогу намерение унифицировать налоговое законодательство, что на практике означало, как они считали, переход на российский налоговый кодекс, — отмечает Класковский.
Лукашенко, напоминает обозреватель, сам отмечал, что в руководстве России намекают на желательность присоединения Беларуси в обмен на единые цены на энергоносители. Поэтому вряд ли с тех пор мышление российской верхушки сильно изменилось. Изменилось положение Лукашенко. После прошлогодних выборов и дальнейших потрясений его легитимность прохудилась, а зависимость от Кремля резко усилилась.
— И вряд ли там сидят такие простаки, чтобы не использовать момент. Правда, в аналитической среде бытует мнение, что Москва сейчас опасается подписывать соглашения с Лукашенко из-за его токсичности, проблем с легитимностью. Но, возможно, там решили, что он надолго задавил протесты. Или уверены, что его преемник окажется верным интеграционному курсу, а оппозиция, которая могла бы отречься от «углубленной интеграции», к власти никогда не придет. В любом случае «углубленная интеграция, дубль два» не сулит белорусскому суверенитету ничего хорошего. Обыграть империю в дорожные карты — немыслимое дело, — считает Александр Класковский.